Брейсуэйт осторожно кивнул.
– Как вы уже заметили, мы на корабле, Брейсуэйт, – Шарп уселся рядом с долговязым секретарем, – и здесь вам просто некуда от меня спрятаться. Поэтому, Брейсуэйт, если ты откроешь свою мерзкую пасть, я убью тебя!
– Не понимаю, что вы от меня…
– Все ты понимаешь, – перебил Шарп, – а потому заткнись и слушай. Доводилось ли вам, Брейсуйэт слышать об индийских джетти? Они раздавливают головы своим жертвам, словно цыплятам. – Шарп положил руку на затылок Брейсуэйта и легонько сжал. – Сжимают и сжимают, пока жертва не испустит дух…
– Нет! – вскрикнул секретарь. Он схватил Шарпа за руку, но так и не смог оторвать ее от своего затылка.
– А когда глаза жертвы вылезут из орбит, раздается треск…
– Нет! – От ужаса и нехватки воздуха Брейсуэйт захрипел.
– Впрочем, больше это похоже не на треск, – продолжал Шарп дружеским тоном, – а на скрип. Интересно, у меня получится? Мне не впервой убивать, Брейсуэйт. Я убивал врагов саблей, ножом и даже голыми руками. Я убил стольких, что вам не приснится и в кошмаре. Однако мне еще не доводилось ломать никому шею. Почему бы не начать с вас? Если кто-нибудь осмелится навредить мне или известной мне даме, я сверну ему шею, Брейсуэйт. Для меня это так же легко, как откупорить бутылку вина. А вот вам будет больно, очень больно! – Шарп резко дернул рукой. – Ты и не представляешь, как будет больно, если я услышу от тебя хоть словечко! Твоя жизнь не стоит теперь и ломаного гроша, Брейсуэйт! – Шарп в последний раз сжал затылок секретаря и отпустил руку.
Малахия Брейсуэйт судорожно дышал. Он затравленно посмотрел на Шарпа, затем сделал попытку встать, но Шарп толкнул его обратно на сундук.
– Вы должны дать мне обещание, Брейсуэйт, – промолвил Шарп.
– Все, что хотите! – Секретарь утратил последние крохи мужества.
– Вы ничего никому не расскажете. А если обманете, я тут же узнаю об этом, и тогда, Брейсуэйт, я отыщу вас и сверну вашу костлявую цыплячью шейку!
– Я никому ничего не скажу!
– Вероятно оттого, что ваши обвинения лживы?
– Да-да, лживы, – с жаром подтвердил Брейсуйэт.
– Вам все это приснилось, Брейсуэйт.
– Да-да, приснилось.
– Ступайте. И помните, я убийца, Брейсуэйт. Когда в своем хваленом Оксфорде вы учились на болвана, я учился убивать. И поверьте, эту науку я схватывал на лету.
Брейсуэйт бежал, а Шарп остался сидеть на сундуке. Вот черт, думал он, черт, черт, черт! Ему удалось запугать секретаря до полусмерти, но и сам Шарп был изрядно напуган. Кто еще знает о его тайне, кроме Брейсуэйта? Шарп не беспокоился о себе – его тревожила судьба леди Грейс. Репутация ее светлости висела на волоске.
– Ты играешь с огнем, чер, тов болван, – сказал Шарп сам себе, вздохнул и снова взялся за щетку.
Полман удивился, увидев Шарпа среди приглашенных на ужин. Ганноверец радостно приветствовал его и велел стюарду вынести на шканцы еще одно кресло. Трехногий стол был установлен перед штурвалом «Каллиопы» и накрыт белой скатертью.
– Я и сам собирался пригласить вас, – сказал Полман Шарпу, – но с этим американским китобоем все вылетело из головы.
Капитан отсутствовал, поэтому во главе стола уселся лорд Уильям. Его светлость радушно предложил барону место рядом с собой.
– Как вам известно, дорогой барон, я составляю записку о будущем британской политики в Индии, поэтому мне хотелось бы услышать ваши соображения о маратхах.
– Не уверен, что смогу помочь вашей светлости, ибо совсем мало знаю маратхов, однако я в полном вашем распоряжении. – Затем, к очевидному неудовольствию лорда Уильяма, слева от него уселась Матильда и пригласила Шарпа занять кресло рядом с собой.
– Я гость майора Далтона, миледи, – попытался объяснить Шарп, но шотландец закивал головой, настаивая, чтобы Шарп присоединился к баронессе.
– Приятно, когда вокруг такие представительные джентльмены! – воскликнула Матильда на своем эксцентричном английском, заслужив высокомерный взгляд его светлости.
Лорд Уильям кивнул жене, чтобы та села рядом с Полманом, как раз напротив Шарпа. Блестяще играя роль, леди Грейс недовольно посмотрела на мужа. Лорд Уильям пожал плечами – увы, он бессилен избавить жену от общества этого зарвавшегося выскочки.
Каких-нибудь восемь часов назад Грейс лежала в объятиях Шарпа, но сейчас никто не усомнился бы, что ее светлость презирает простого прапорщика. Адвокат Фазакерли попросил разрешения занять место рядом с леди Грейс. Она ответила очаровательной улыбкой, обрадовавшись, что теперь ей не придется весь вечер выслушивать суждения простолюдина.
– Шестьдесят девять миль, – провозгласил лейтенант Тафнелл, присоединяясь к пассажирам, – мы надеялись, будет больше, но ветер подвел.
– Моя жена, – лорд Уильям встряхнул салфетку, – утверждает, что нам следовало обогнуть Мадагаскар с другой стороны. Это так, лейтенант? – Было очевидно, что его светлость уверен в обратном.
– Леди Грейс права, милорд, – отвечал Тафнелл, – южнее африканского побережья проходит очень сильное течение, но в Мадагаскарском проливе часто штормит. Поэтому капитан выбрал другой путь, хотя, повторяю, многое будет зависеть от ветра.
– Я же говорил вам, леди Грейс, – лорд Уильям посмотрел на жену, – капитан свое дело знает.
– А я думал, что мы хотим опередить конвой, – обратился к лейтенанту Шарп.
Первый помощник пожал плечами.
– Повторяю, если повезет с ветром. Прошу вас, господа. Майор, салат из капусты? Шарп? Это блюдо называется читни или четни? Наверное, правильнее будет чатни – такая индийская приправа. Немного вина, барон? Этот замечательный язык и вино пожертвовал к общему столу майор Далтон.