Приключения Ричарда Шарпа. Том 1 - Страница 397

397

– А вот лейтенант Пил поет, и превосходно! Зато капитан Ллевеллин, даром что валлиец, вокала не жалует. Однако из канониров левого борта вышел неплохой хор. Что поделаешь, пришлось запретить им горланить песенку про адмиральскую жену. Это не для ушей леди Грейс, но, уверяю вас, и без хора вечер удастся на славу!

Грейс в каюте не было. Шарп прикрыл за собой дверь. По спине стекали струйки пота. Поистине он играл с огнем.

Через два дня на рассвете они заметили на юго-западе далекий остров. Вероятно, «Ревенан» миновал эти берега ночью, а к утру французский корабль был уже значительнее севернее. Шарп разглядел в подзорную трубу только серые тучи, что нависли над вершинами гор.

– Святая Елена, – сказал Чейз. – Островок принадлежит Ост-Индской компании. Если бы мы не гнались за «Ревенаном», то запаслись бы там водой и овощами.

Шарп вглядывался в клочок суши, затерянный посередине бескрайнего океана.

– Кто живет в такой глуши?

– Представители Компании, несколько угрюмых семейств да слуги-негры. Задира был там рабом. Можете расспросить его об острове.

– Вы освободили Задиру?

– Он сам себя освободил. Вплавь добрался до корабля, вскарабкался вверх по якорной цепи и прятался, пока мы не добрались до суши. Не сомневаюсь, ОстИндская компания не отказалась бы заполучить его обратно, но придется им обойтись без Задиры. Такими матросами не разбрасываются!

На корабле кроме негров служили матросы-индийцы, американцы, голландцы, шведы, датчане и даже двое французов.

– Почему он называет себя Задирой?

– Однажды он так отдубасил одного малого, что тот неделю приходил в себя, – весело ответил капитан, затем поднес к губам рупор и прокричал: – Хочешь, высажу тебя на Святой Елене, Задира? Старых приятелей навестишь!

Задира ребром ладони провел по горлу; Чейз рассмеялся. Между капитаном и командой «Пуссели» царил лад. Чейз жалел своих матросов, и они отвечали ему любовью. Капитан запросто общался с командой, но его авторитет от этого ничуть не страдал. Чтобы заслужить одобрение Чейза, матросы набрасывались на работу как одержимые. Они гордились своим кораблем, своим капитаном и готовы были сражаться за него до последней капли крови. Такой же репутацией обладал и капитан Луи Монморан, поэтому сражение, если ему суждено состояться, обещало стать жарким. Чейз поддерживал свой авторитет не жестокими наказаниями, а личным примером. Команда ничего не знала о сомнениях, глодавших капитана. Чейз не был уверен наверняка, что Мишель Валлар, выдававший себя за слугу Полмана, плывет на «Ревенане». Больше того, капитан не мог обещать, что догонит француза. Тогда ему придется попотеть, объясняя лордам из Адмиралтейства: ради чего «Пуссель» затеяла эту авантюру, завершившуюся столь бесславно?

Впрочем, на людях Чейз и виду не подавал, что беспокоится об удачном исходе кампании. Он всегда выглядел собранным и решительным, поэтому команда верила в своего капитана. Шарп внимательно наблюдал за Чейзом и пытался представить: смог бы он сам так управляться с солдатами? Что, если лорд Уильям действительно отдаст богу душу? Выйдет ночью прогуляться на шканцы, оступится и выпадет за борт? Сможет ли Шарп оставить армию?

И что тогда? Библиотека с камином? Грейс будет счастлива среди своих книг, а чем займется он? Впрочем, что проку задумываться об этом? Убийство пэра Англии – это вам не жалкого секретаришку задушить! Но не эти сомнения мучили Шарпа. При удобном случае он не отказался бы расквитаться с соперником, но понимал, что убийство мужа Грейс не даст ему спокойно спать по ночам. Шарп и сам удивлялся, что до сих пор прислушивается к голосу совести. Среди его знакомцев были такие, кто с радостью убил бы за бочонок эля, но Шарп знал, что это не для него. Для убийства нужна причина. Надменности и кичливости лорда Уильяма недостаточно. Впрочем, как и любви Шарпа к его жене.

Подтолкнуть лорда Уильяма к дуэли? Шарп сомневался, что его светлость примет вызов простого прапорщика. Скорее всего, лорд Уильям предпочтет действовать в обход – нашепчет нужное словечко в уши армейских, имеющих власть, и от Шарпа не останется мокрого места. Чтобы выбросить праздные мысли из головы, Шарп занимался с пехотинцами. Вместе с Ллевеллином они устроили состязание – побеждал тот, кто за три минуты успевал сделать больше выстрелов из мушкета, хотя никому из пехотинцев так и не удалось превзойти Шарпа. Однако с каждым днем пехотинцы все увереннее обращались со своими мушкетами. Шарп с Ллевеллином и сами до седьмого пота гоняли друг друга вверхвниз по открытой палубе, фехтуя на саблях. Пехотинцы упражнялись с абордажными пиками, представлявшими собой восьмифутовые древки, снабженные стальными наконечниками. Ллевеллин уверял, что это оружие незаменимо, если нужно очистить от неприятеля узкие проходы на неприятельском судне. Капитан пехотинцев также советовал Шарпу опробовать в деле абордажные топоры – устрашающего вида лезвия на коротких ручках.

– Пусть они выглядят неуклюже, – признавал Ллевеллин, – но эти штуки еще заставят лягушатников бояться божьего гнева! Один удар таким топориком по черепушке – и противник уже не встанет. Вид этих тупых уродин наверняка охладит пыл французишек! «Пуссель» пересекла экватор. На корабле не было новичков, которые впервые переживали это событие, поэтому никого не стали переодевать в женское платье, брить саблей или окунать в море. Однако среди матросов нашелся весельчак, который нарядился Нептуном и обошел корабль с самодельным трезубцем в руках, требуя дани как от сотоварищей-матросов, так и от офицеров. Чейз велел выдать матросам двойную порцию рома и добавить на мачты заштопанные паруса.

397