Приключения Ричарда Шарпа. Том 1 - Страница 417

417

Леди Грейс отвела глаза от ручейка, сочившегося по стене.

– Вы оскорбляете меня, – холодно промолвила она. Лорд Уильям сделал вид, что не расслышал.

– Пенелопа хранила верность мужу все годы его странствий. Способны ли на это нынешние жены? – Казалось, его светлость всерьез задумался. – Как вы считаете, дорогая?

– Будь я женой Одиссея, – парировала леди Грейс, – я наверняка знала бы ответ.

Лорд Уильям рассмеялся.

– А вам бы это понравилось, дорогая? Выйти замуж за воина? Одиссея считают великим воином. Впрочем, мне всегда казалось, что на деле он был всего лишь ловким мошенником.

– Его называют героем, – возразила Грейс.

– Каковым, без сомнения, должен быть любой муж для верной жены, – тихо промолвил лорд Уильям и посмотрел в потолок.

Один за другим два ядра сотрясли корпус «Пуссели» . Волна ударила в корму – лорду Уильяму пришлось схватиться за стену, чтобы не упасть. Сверху послышался топот ног – первых раненых несли на стол корабельного хирурга. Еще один удар, на сей раз совсем близко. Леди Грейс вскрикнула. Стало слышно, как вода фонтаном забила из пробоины ниже ватерлинии, но корабельный плотник не зевал. Деревянная пробка плотно запечатала щель. Леди Грейс гадала, как глубоко под ватерлинией они находятся. Футов пять? Капитан Чейз утверждал, что ядра не могут достичь укрытия, так как вода замедляет их продвижение. Однако если судить по звукам, раздающимся со всех сторон, «Пуссели» приходилось несладко. Скрипели основания мачт, журчала вода, чмокали помпы, стонала древесина, руль со скрипом ворочался в металлических уключинах, гремела неприятельская артиллерия, корпус корабля сотрясался от ударов. Леди Грейс, напуганная чудовищной какофонией, прижала руку ко рту, а другую положила на живот, где носила ребенка Шарпа.

– Здесь вам нечего бояться, – успокоил жену лорд Уильям. – Капитан уверил меня, что под ватерлинией еще никого не убивали. Ах да, я и забыл про беднягу Брейсуэйта. – Лорд Уильям сложил руки в молитвенном жесте. – Он был убит под ватерлинией, – насмешливо протянул его светлость.

– Он упал с лестницы, – сказала леди Грейс.

– Неужели? – Лорд Уильям явно наслаждался разговором. Громовые удары сотрясали корабль. Его светлость удобнее устроился на старой парусине. – Признаться, как раз в этом-то я сомневаюсь.

– Тогда что с ним случилось?

– Справедливый вопрос, дорогая моя. – Лорд Уильям сделал вид, что размышляет. – Если предположить, что кто-то на корабле недолюбливал беднягу Брейсуэйта… скажем, вы. Вы только что заявили, что терпеть его не могли.

– Верно, – вздохнула леди Грейс.

– Я не собираюсь обвинять вас в его убийстве, – улыбнулся лорд Уильям. – Однако у него могли быть и другие враги, которым хотелось, чтобы убийство выглядело несчастным случаем. Скажем, ваш Одиссей, пожелай он разделаться с юным Брейсуэйтом, наверняка без труда осуществил бы свое намерение.

– Брейсуэйт упал с лестницы, – упрямо повторила леди Грейс.

– Да-да, разумеется. – Лорд Уильям нахмурился. – Признаюсь, я и сам недолюбливал Брейсуэйта. Бестактный выскочка. Ему с трудом удавалось скрывать зависть к знатным и богатым. Мне пришлось нанять его, но я всегда был о нем весьма невысокого мнения. Впрочем, это не помешало Брейсуэйту довериться мне.

Леди Грейс подняла глаза на мужа. Лампы отбрасывали по углам зловещие тени. Прямо над ними в палубу вонзилось ядро, и корабельные переборки застонали, но на сей раз леди Грейс даже не вздрогнула. Ногтем она поскребла паклю в щели, пытаясь воооразить, каково приходится бедному сироте в холодном приюте.

– Сказать по правде, – счел нужным уточнить лорд Уильям, – он пошел на это не слишком охотно. Я не имею привычки поощрять подчиненных к излишней откровенности. Но нельзя не признать, что Брейсуэйту хватило ума подстраховаться на случай своей преждевременной кончины. Возможно, он обладал даром пророчества?

– Кто знает, – напряженно ответила леди Грейс.

– Мне почти жаль его. Вообразите, жить в постоянном страхе!

– Впечатлительные натуры плохо переносят долгие морские путешествия.

– Он так боялся, – лорд Уильям по-прежнему не обращал внимания на слова жены, – что оставил в бумагах запечатанное письмо: «Открыть в случае моей смерти». – Его светлость фыркнул. – Что за дешевая мелодрама, вы не находите? Я долгое время не распечатывал это послание, опасаясь, что оно содержит очередной перечень обид и самооправданий. Кроме того, мысль о том, что бедняга Брейсуйэт обращается ко мне из могилы, повергала меня в ужас! Я чуть не выбросил письмо за борт. Однако христианин во мне победил, и я распечатал злополучное письмо. О чем нисколько не жалею, ибо оно оказалось небезынтересным. – Лорд Уильям улыбнулся и осторожно извлек из книги сложенный лист бумаги. – Вот, дорогая моя, залог нашего семейного счастья, завещанный покойным Брейсуэйтом. Прошу вас, прочтите. Мне не терпится услышать ваше мнение.

Его светлость протянул письмо жене. Леди Грейс молча взяла листок. Какая теперь разница? Разве лучше, если он прочтет письмо вслух?

Муж положил ладонь на рукоять пистолета. В это мгновение бушприт «Пуссели» снес утлегарь испанского линкора. И леди Грейс узрела свою судьбу.

Корма французского линкора внезапно оказалась так близко, что Шарп смог бы дотянуться до нее рукой. На черном борту между двумя рядами резных оконных рам красовалось имя, нанесенное золотой краской. «Нептун». В отличие от трехпалубного британского линкора с таким же именем французский «Нептун» был двухпалубным, но Шарпу показалось, что французский парусник выше «Пуссели». Его корма, усеянная морскими пехотинцами с мушкетами, возвьпналась над баком «Пуссели» на целый фут. Пули стучали о палубу и исчезали в сетке, прикрывающей гамаки. На гакаборте сквозь клубы порохового дыма виднелся резной щит с орлом и трехцветными флагами. В некоторых местах краска слезла. Шарп разглядел под красно-бело-синими республиканскими цветами золото королевских лилий. Задира, спокойно дожидавшийся, когда средняя часть французского линкора окажется прямо напротив дула его карронады, потянул шнур.

417