Приключения Ричарда Шарпа. Том 1 - Страница 43

Острие пики замерло в дюйме от левого глаза Шарпа. Улан взглянул на Мэри, поморщился и что-то сказал.

Она ответила.

Улан, по-видимому офицер, задумчиво посмотрел на Шарпа, словно решая, убить его или пощадить, потом усмехнулся, наклонился и выдернул пику из бука.

Шарп грязно выругался и свалился на землю.

С десяток всадников окружили беглецов. Двое направили пики на Лоуфорда. Офицер спросил о чем-то Мэри, и она ответила, на взгляд лейтенанта, довольно дерзко. Шарпу, несколько раз безуспешно пытавшемуся подняться на ноги, казалось, что разговор продолжался очень долго. Уланы выглядели далеко не миролюбиво. Он обратил внимание на прекрасное состояние их оружия: на остриях ни следа ржавчины, древки отлично отполированы и смазаны маслом. После спора с офицером Мэри повернулась наконец к Лоуфорду.

– Он хочет знать, согласны ли вы служить в армии султана Типу.

Пики почти щекотали лейтенанту шею, действуя лучших любых аргументов самого хитрого вербовщика 33-го полка. Лоуфорд энергично закивал.

– Конечно! Именно этого мы и хотим! Вступить в армию султана! Мы оба! Да здравствует Типу!

Энтузиазм перевода не требует. Офицер улыбнулся и приказал своим людям убрать оружие.

Так Шарп вступил во вражескую армию.

Глава пятая

К тому времени, когда добрались до города, Шарп уже едва передвигал ноги. Уланы гнали трех пленников без передышки сначала на запад, потом повернули на юг, провели через брод и наконец доставили на остров, на котором расположился Серингапатам. Спина у Шарпа болела так, как будто ее обернули горящей простыней. Сам город лежал в миле к западу, но весь остров был окружен недавно возведенными земляными укреплениями, за которыми собрались тысячи беженцев. С собой беженцы приводили скот, выполняя распоряжение султана не оставлять медленно приближающимся британцам никакого продовольствия. В полумиле от городской стены была сооружена еще одна линия обороны, защищавшая глинобитные, крытые камышом бараки, в которых жили тысячи пехотинцев и кавалеристов Типу. Никто не бездельничал. Одни отрабатывали упражнения, другие укрепляли ограждение вокруг лагеря, третьи стреляли из мушкетов по расставленным вдоль каменной стены соломенным фигурам. Соломенные человечки были одеты в самодельные красные мундиры, и Лоуфорд с ужасом наблюдал, как пули опрокидывают мишени или вырывают из них клочья соломы. Здесь же, в лагере, жили семьи военных, и женщины с детьми с интересом рассматривали двух белых мужчин. Принимая их за пленных, одни злорадно ухмылялись, другие смеялись над шатающимся от боли британцем.

– Держись, Шарп, – подбадривал его Лоуфорд.

– Ради бога, называй меня Диком, – оборвал его Шарп.

– Держись, Дик, – повторил лейтенант, неприятно задетый тем, что его поправляет рядовой.

– Уже недалеко, – шепнула на ухо Мэри.

Она помогала Шарпу идти, хотя иногда, когда оскорбления подкреплялись угрозами, цеплялась за его руку. Впереди виднелись стены города, и Лоуфорд, глядя на них, обреченно подумал, что взять такие невозможно. Бастионы были побелены известкой и сияли на солнце, а из каждой амбразуры торчало дуло орудия. Над стенами шевелились под ленивым теплым ветерком стяги Типу, чуть дальше возвышались ослепительно-белые минареты недавно построенной мечети. Еще дальше, за минаретами, виднелась узорчатая башня индуистского храма, а к северу от него переливались в лучах солнца отшлифованные плиты дворца Типу. Город оказался намного больше и величественнее, чем ожидал Лоуфорд, а его оборонительные укрепления с сотнями орудий производили серьезное впечатление. Лейтенант рассчитывал увидеть глинобитную стену, однако, подойдя ближе, понял, что восточная стена выложена из массивных каменных блоков, расколоть которые вряд ли по силам самым крупным осадным орудиям. Кое-где в местах былых разрушений виднелась кирпичная кладка, но откровенных слабостей лейтенант не обнаружил. Да, оборонительную систему города не успели перестроить по современному европейскому образцу со звездчатыми стенами, внешними фортами, неуклюжими бастионами и запутанными равелинами, но и в существующем виде город представлялся грозной крепостью. Напоминающие издалека неутомимых муравьев, тысячи работников, некоторые полностью обнаженные, таскали на спинах корзины с глиной для укрепления края бруствера, лежащего непосредственно перед побеленными стенами. Этот земляной бруствер, отделенный от стены глубоким рвом, который можно было при необходимости заполнить речной водой, предназначался для защиты от ядер. Лоуфорд утешал себя тем, что лорд Корнваллис сумел-таки взять город приступом семь лет назад, но проводимые работы показывали, что Типу извлек из поражения урок, а значит, перед генералом Харрисом стоит задача куда более сложная.

Проведя пленников по низкому, гулкому туннелю у Бангалорских ворот, уланы погнали их дальше по вонючим, запутанным, узким улочкам. Пики пробивали путь в толпе, заставляли расступаться пешеходов, откатывать в сторону тележки и повозки. Кавалеристы Типу отгоняли даже свободно разгуливающих по городу священных коров, хотя делали это осторожно, дабы не оскорбить религиозные чувства индусов. Они миновали мечеть и свернули на улицу, представлявшую собой сплошную цепь лавок и лотков, торгующих всевозможными тканями, одеждой, серебряными изделиями, украшениями из драгоценных камней, овощами, обувью и кожей. В одном переулке Лоуфорд краем глаза увидел, как двое перепачканных кровью мужчин разделывают верблюда, и его едва не вывернуло наизнанку. Голый мальчуган бросил в них окровавленный верблюжий хвост, и вскоре уже целая толпа детишек бежала следом за уланами, выкрикивая что-то в адрес белых и забрасывая их коровьими лепешками. Шарп сыпал проклятиями. Лоуфорд пригибался пониже, вбирая голову в плечи. Малолетние преследователи отстали, только когда их отогнали два европейца в синих мундирах.